Раби Акива (около 50—135), систематизатор Галахи, один из выдающихся таннаев и основоположников раввинистического иудаизма (см. Иудаизм). Многие сведения об Акиве носят легендарный характер. Тем не менее исторические исследования, посвященные Акиве, реконструировали его биографию с большой степенью достоверности.
Акива родился в семье простолюдина, жившего в Иудейской низменности, и не получил в детстве и юности никакого образования. Служа пастухом у богатого иерусалимца, он, несмотря на противодействие своего хозяина, женился на его дочери Рахели, которая обусловила выход замуж за своего избранника его обязательством заняться изучением Торы. Освоив через несколько лет после женитьбы алфавит, который он изучал вместе со своим маленьким сыном, Акива в конце семидесятых годов уехал учиться в Лод, где пробыл, вероятнее всего, 13 лет. Там он учился у рабби Эли‘эзера бен Гиркана, рабби Иехошуа бен Хананьи и рабби Нахума из Гимзо. В 95—96 гг. Акива считался уже крупным религиозным авторитетом и преподавал в Бней-Браке, где его учениками были люди, ставшие в последующем тоже крупными религиозными авторитетами, в том числе рабби Меир, рабби Шим‘он бар Йохай, рабби Иосе бен Халафта, рабби Эл‘азар бен Шаммуа, рабби Нехемия.
Акива был одним из членов делегации, посланной в Рим с ходатайством об отмене декрета императора Домициана (81—96) о запрещении изучения Торы и выполнения еврейских законов. В противоположность некоторым другим религиозным авторитетам — современникам восстания Бар-Кохбы — Акива, по-видимому, приветствовал восстание и признал в его вожде Мессию. Очевидно, через некоторое время после разгрома этого восстания римские власти заточили Акиву в тюрьму, поскольку, вопреки запрету, он продолжал обучать Торе. Смерть Акивы была мучительной: палачи содрали с него кожу железными граблями. По сообщениям источников, Акива принял свое мученичество как высшую возможность исполнения завета: «И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5).
Сохранившиеся данные об Акиве рисуют его как человека, заботившегося о бедных, отличавшегося предельной скромностью и в то же время большой духовной независимостью и смелостью в отстаивании своих убеждений. Глубокий гуманизм Акивы, который назвал «великим правилом Торы» заповедь «Люби ближнего твоего как самого себя» (Лев. 19:18), имеет общечеловеческий характер. В его толковании эта заповедь обязывает еврея любить всех людей, ибо все они созданы в соответствии с одним первообразом (Авот 4). Акива верит в детерминированность мира, считая, однако, что человек ответственен за свои поступки, так как ему дана свобода выбора между добром и злом (Авот 3).
Как систематизатор Акива привел в методический порядок огромный накопившийся материал Галахи. Есть основания полагать, что Акива подготовил собственное собрание Мишны и что этот труд был во многом использован рабби Иехудой ха-Наси при составлении канона Мишны. Систематизируя галахический материал, Акива, разделил его на три категории: кодифицированная Галаха (то есть Мишна), Тосефта и галахический Мидраш. Основным принципом в объяснении и толковании Торы Акивой было то, что она, будучи ниспосланной Богом, не может содержать ничего несущественного, и поэтому в ней каждая буква и каждый знак имеют глубокое значение.
Когда после подавления восстания Бар-Кохбы император Адриан (117—138) запретил изучение Торы и исполнение обрядов иудаизма, Акива утверждал, что первое должно быть предпочтено второму. Поэтому можно отказаться от обрядности, когда следование ей угрожает жизни. Но даже ради спасения жизни нельзя пренебречь изучением Торы — основы основ еврейского существования. Тора, народ Израиля и земля Израиля неразрывно связаны: еврею не следует покидать Эрец-Исраэль, дабы не стать идолопоклонником. Сентенция Акивы «каждый еврей — сын царский» утверждала равенство богатого и бедного перед законом. Вера Акивы проникнута глубоким оптимизмом: даже в исполнении пророчества о разрушении Иерусалимского храма он видит предвестие того, что исполнится и пророчество о восстановлении святыни.
О влиянии Акивы на развитие иудаизма свидетельствует следующее высказывание рабби Иоханана бен Наппахи: «Все анонимное в Мишне исходит от рабби Меира, все анонимное в Тосефте — от рабби Нехемии, все анонимное в Сифра — от рабби Иехуды и все анонимное в Сифрей — от рабби Шим‘она; все они следуют взглядам рабби Акивы» (Санх. 86а). В духе толкования Акивы Библия переведена на греческий язык его учеником, прозелитом Аквилой. Духом галахических построений Акивы проникнут и канонизированный арамейский перевод Библии — «Таргум Онкелос» (см. Онкелос и Аквила).
